@
Святые мученики Хрисанф и Дария пострадали во второй половине III века, в период массовых гонений на христиан (268–284). В это время христианство проникало все глубже во все слои греко-римского общества. К его наиболее образованной части принадлежали святые мученики Хрисанф и Дария.
Хрисанф родился в знатной греческой семье в Александрии. В отроческие годы он был привезен в Рим своим отцом Полемием, который надеялся дать сыну возможно лучшее образование. В Риме Полемия встретили приветливо и, по свидетельству агиографа, «почтили сенаторским местом». Юный Хрисанф прилежно изучал философию, но не находил в ней ответа на многие вопросы. Когда же он прочел, книги Евангельские и послания святых апостолов, то понял, что обрел желанное – знание смысла жизни и веру в Бога. Хрисанф стал искать христианского наставника. Ему указали на пресвитера Карпофора, знатока Священного Писания, жившего в уединении в горах. Хрисанф часто его посещал, и Карпофор наставлял юношу в истинах веры Христовой. Через несколько месяцев Карпофор крестил его. Святой Хрисанф настолько утвердился в вере, что стал вскоре сам проповедовать Евангелие.
Именитые граждане Рима были обеспокоены этим и явились к Полемию с жалобой на сына. Полемий заключил сына в темный и сырой подвал, повелев приносить ему скудную еду раз в день. Святой Хрисанф спокойно принял наказание, увидев в этом для себя новую и благодетельную школу: обучение пощению и лишениям жизни христианской. Родственники и знакомые объяснили Полемию, что христиане с радостью принимают тяготы и муки, перенесенные имени Христова ради. Они пояснили, что от христианства гораздо лучше отвращают всевозможные удобства и удовольствия. Полемий так и поступил: отделал для святого Хрисанфа новые комнаты в доме и, отобрав из своей прислуги самых красивых девиц, отправил их на половину сына, чтобы соблазнить его. На половину святого Хрисанфа присылались лучшие вина и кушанья; девицы старались: пели любовные песни, говорили бесстыдные слова, заигрывали с юношей – но тщетно.
Святой Хрисанф отверг все эти соблазны, как подобает христианину. Он не касался ни яств, ни напитков, отстранялся от прикосновений девиц, сладострастные слова пропускал мимо ушей, даже спать лег не в своей постели, а на полу. Но главным его щитом была непрестанная молитва к Господу, ибо только силой Божией укрощается плоть и соблюдается чистота. Помогал ему и пример библейского Иосифа в истории с женой Потифара (Быт. 39).
С огорчением узнал об этом Полемий, но его успокоили, дав совет обручить Хрисанфа с девушкой образованной и разумной, которая склонит его к нормальному брачному сожительству. Полемию указали на Дарию, жрицу при храме Минервы, девушку весьма красивую и разумную, обученную философии и риторике.
Дария согласилась. Ее с честью привели в дом Полемия, осыпали богатыми подарками и ввели в спальню святого Хрисанфа. Дария заговорила со своим женихом просто и серьезно, рассказала об огорчении его отца и о том, что она согласилась стать его женой. Святой Хрисанф выслушал ее речь внимательно и сам обратился к ней с проповедью. Он предложил ей снискать вечную любовь Царя Небесного, взамен временной и земной, плотской любви молодого человека, и так же украсить сердце добродетелями, как теперь она украшена драгоценностями.
Между ними завязался спор о вере и языческом суеверии. Святой Хрисанф указал на безнравственность языческих божеств: Крона, поедавшего своих детей; Зевса (Юпитера), погрязшего в любодействах и убийствах; распутного и пьяного Диониса (Бахуса) и других. Если таковы «боги», то каковы же будут подражающие им люди? С этим и Дария не спорила, но привела аллегорическое толкование языческих мифов: Крон – аллегорический образ времени, Зевс – зноя, рождающего грозы, Гера – оздуха, Афродита – огня, Посейдон – моря, Деметра – земли. Святой Хрисанф возразил: зачем же почитать человекоподобный образ земли, а не самую землю? Но если бы земля была богиней, то подавала бы плоды без всякого труда со стороны земледельца; также и в море не плавают без весел; даже для ловли рыбы прилагается труд. Значит, почести воздавать следует не стихиям, но их творцу – Богу, ведь и учащиеся почитают не книжки и записи, но авторов книг и своих учителей.
Беседа кончилась торжеством Хрисанфа и добровольным согласием Дарий стать христианкой, а со святым Хрисанфом жить в безбрачном супружестве. Полемию они ничего не открыли. Он же, обрадованный, утвердил сына наследником всего имения, а спустя недолгое время по воле Божией скончался.
Так для святых Хрисанфа и Дарий началась новая, деятельная жизнь во Христе. Дария в совершенстве изучила книги христианские, усовершенствовалась в личном подвиге благочестия и приняла Святое Крещение. Святые Хрисанф и Дария неустанно проповедовали Христа в своем кругу. Обращенных они склоняли к безбрачной жизни, чтобы те могли всецело посвятить себя Богу. Дом их уподобился монастырю, на мужской и женской половине которого были настоятелями святые Хрисанф и Дария.
Прошло некоторое время. К градоначальнику Келерину стали поступать жалобы на святых Хрисанфа и Дарию, что они проповедуют безбрачие. Келерин велел пытать святых Хрисанфа и Дарию до тех пор, пока они не принесут жертвы языческим богам, то есть не отрекутся от Христа. Мучительные пытки не смогли поколебать мужества исповедников Христовых, которым помогал Бог.
Чудеса, ими совершенные, вначале пытались приписать колдовству. Наконец трибун (высокий воинский чин) Клавдий, руководивший пыткой святого Хрисанфа, велел прекратить пытку и сам объявил вслух, что всего этого никакое чародейство (а он «укротил» в свое время многих чародеев) не выдержало бы. Значит, здесь действует сила не человеческая, но Божия. «Что же нам делать?» – продолжал Клавдий и сам себе отвечал: «Только одно: припасть к ногам этого человека Божия и просить его простить нас за все зло, ему причиненное, и чтобы примирил он нас с Богом своим Всесильным и привел к Нему и нас». И уверовал сам Клавдий, и Илария, жена его, и два сына их, Ясон и Мавр, и весь их дом. Также и воины, мучившие Хрисанфа, просили крещения и также приняли христианство вместе со всеми своими домашними.
Об этом немедленно донесли императору. В то время в Риме узурпировал императорскую власть некий Кар (282–283) вместе со своими сыновьями Карином (283–285) и Нумерианом (283–284). Сам Кар в то время воевал в Персии, старшего сына послал защищать Галлию от набегов германцев, а младшего оставил в Риме. По приказу Нумериана Клавдий был утоплен, а сыновья его обезглавлены. Христиане тайно взяли тела убитых мучеников Ясона и Мавра и перенесли их в каменный гроб. Мать убитых Илария часто приходила к гробу, молилась и плакала. Когда ее выследили и схватили, она просила лишь докончить молитву. И обратилась ко Господу, моля Христа взять ее и соединить с сыновьями. Произнеся последнее слово, Илария пала бездыханной. Стража отступилась, оставив тело Иларии у гроба ее сыновей, рядом с которыми она и была погребена верными служанками.
Тем временем Нумериан приказал схватить святых Хрисанфа и Дарию. Хрисанфа бросили в клоаку, куда сходили все городские нечистоты, а святую Дарию отвели в публичный дом.
Но Бог помогал им. Святого Хрисанфа окружил Небесный свет и благоухание. Святую Дарию охранял сбежавший из зверинца лев. Он валил на землю тех, кто пытался осквернить святую Дарию, но оставлял их живыми и позволял выйти на волю. Тогда градоначальник Келерин велел поджечь здание, где находилась святая Дария со львом.
Святая Дария отпустила льва, и он беспрепятственно вышел, прошел город и удалился в безлюдные места.
Святые Хрисанф и Дария вновь были истязуемы, но пытка не дала результатов. Нумериан приказал вывести их из города и невдалеке от Рима сбросить в глубокий ров. Заживо засыпанные землей, святые Хрисанф и Дария приняли мученический венец († 283).
К месту их погребения стекались христиане. Чтя память мучеников, они совершали богослужения и молились на этом месте, прославленном вскоре многими исцелениями и другими знамениями милости Божией. Некоторые оставались для молитвы в соседней пещере. Узнав об этом, Нумериан приказал завалить и засыпать вход в пещеру. При этом погибло несколько христиан, из которых известны по именам пресвитер Диодор и диакон Мариан († ок. 283–284). Их память совершается вместе с памятью святых Хрисанфа и Дарии.
В VIII веке окрестности Иерусалима подвергались частым нападениям кочевников сарацин.
На шестой седмице Великого поста сарацины внезапно ворвались ночью в Лавру преподобного Саввы Освященного и потребовали отдать им все ценности. В монастыре, однако, не было ничего, кроме скудных запасов пищи и ветхой одежды. Получив такой ответ, сарацины стали убивать иноков Лавры, поражая их стрелами из луков. Тринадцать человек было убито и многие ранены. Сарацины подожгли монашеские келлии и намеревались поджечь храм, но, увидев вдали множество людей и решив, что это войско, посланное из Иерусалима, поспешили удалиться. После бегства насильников отец Фома, искусный врач, оказал помощь раненым.
В Великий четверг, 20 марта 796 года, сарацины вновь напали на Лавру. Оставшиеся в живых были согнаны в храм и подверглись пыткам. От них добивались сведений о якобы спрятанных сокровищах. Варвары схватили блаженного Иоанна, совсем еще юного монаха, исполнявшего в обители послушание попечителя странников. Перерезав ему сухожилия и содрав кожу со спины, мученика умертвили, когда волокли его по камням с горы.
Хранитель церковных сосудов, преподобный Сергий, пытался бежать, но был схвачен и обезглавлен. Нескольким монахам удалось скрыться вне обители, в пещере, но это заметил находившийся на горе страж и приказал всем выйти. Внутри пещеры преподобный Патрикий шепотом сказал братии: «Не бойтесь, я выйду, а вы сидите и молчите». Его отвели в лаврский храм, где находились плененные монахи. Сарацины потребовали с них выкуп в 4000 златниц и священные сосуды. Монахи не могли дать такого выкупа и отказались выдать священные сосуды. Тогда их перевели в пещеру, находившуюся в ограде монастыря, перед входом в которую развели костер. В пламя костра сарацины подбрасывали навоз, чтобы заключенные задыхались от смрадного дыма. Так погибло восемнадцать человек, в том числе преподобные Иоанн и Патрикий. Остальных сарацины продолжали истязать, однако, не добившись ничего, покинули монастырь.
Поздно ночью в Великую пятницу скрывавшиеся в горах иноки вернулись в Лавру. Они снесли тела погибших в храм и в глубокой печали погребли их.
Варвары, грабившие Лавру, были наказаны Богом, став жертвой внезапной болезни (вероятно, какой-то эпидемии).