«В царство Лициния нечестивого» – так начинается житие 40 мучеников, в Севастийском озере мучившихся. Лициний (Ликиний) (308–324) – зять и соправитель императора Константина I Великого (306–337), вместе с ним подписавший эдикт 313 года о свободе исповедания христианской веры. Но если императора Константина отличали государственная мудрость и благочестие, то для лицемерного и коварного Лициния это был вынужденный политическими обстоятельствами шаг. И после эдикта 313 года гонения на христиан в подвластных Лицинию областях продолжались.
В описываемое время (ок. 320) в городе Севастии (Малая Армения, в то время римская провинция) стояло римское войско во главе с военачальником Агриколаем, ревностным язычником. Перед военными действиями и в языческие праздники совершались тогда ритуальные жертвоприношения (после эдикта 313 года соблюдение этого ритуала целиком зависело от военачальника). В войске Агриколая находились 40 воинов-христиан, родом из Каппадокии (область, входившая в состав Византийской империи, ныне на территории Турции), отличившихся в боях мужеством и стойкостью. Из них трое: Кирион, Кандид и Домн были знатоками Священного Писания. Этих-то 40 человек решил Агриколай принудить принести жертвы языческим идолам.
Но воины отказались, сказав, что если в боях за царя земного они были неустрашимы (как он и сам говорил), то насколько тверже надо им стоять за Царя Небесного. Агриколай пригрозил им бесчестием и велел отвести в темницу. В темнице воины стали громко петь 90-й псалом «Живый в помощи Вышняго». В полночь им явился Господь, и услышали они слова: «Добр есть начаток изволения вашего, но претерпевый до конца, той спасен будет» (Мф. 10:22).
Наутро, уговаривая воинов отречься от Христа, Агриколай начал с похвал и обещаний. Услышав решительный отказ, он велел заковать их и бросить в темницу. Один из воинов, святой Кирион, остановил его, напомнив, что он не имеет права налагать оковы на воинов императора. Агриколай смутился и приказал отвести их в темницу, сняв оковы, сам же стал ждать прибытия правителя области, знатного сановника Лисия. Тем временем святой Кирион в тюрьме наставлял своих товарищей: «Сдружившись на войне, – говорил он, – мы теперь становимся друзьями о Господе, чтобы не разлучаться во веки и вместе совершить христианский подвиг».
Прошло семь дней. По прибытии Лисия святых воинов вызвали на судебное разбирательство. Им вновь предлагали почести и награды, чтобы они совершили языческие жертвоприношения. Но святые ничуть не поколебались, твердо исповедуя веру в воплотившегося Сына Божия – Господа Иисуса Христа. В тюрьме, куда их увели, воины стали петь 122-й псалом: «К Тебе возведохом очи наши, Живущему на Небеси». В 6-м часу утра был им свыше глас Господень: «Верующий в Меня, если и умрет, оживет (Ин. 11, 25–26). Дерзайте, и не бойтесь мук кратковременных».
Когда их вновь привели на допрос, они заявили: «Мы, христиане, идолам не поклонимся, делайте с нами что хотите». И видели они, как диавол, с мечом в правой и змеей в левой руке, наклоняясь к Агриколаю, шепнул ему: «Ты уже мой, старайся». Агриколай велел связать всех воинов и вести их к озеру, бывшему близ города Севастии. Стояла зима, дул сильный ветер. Воинов раздели донага и поставили на льду посреди озера (в числе стражников был и тюремный сторож). День-уже клонился к закату. На берегу топили баню: на случай, если кто не выдержит и захочет отречься, чтобы сразу мог и согреться в этой бане.
Ночью от мороза и сильного ветра тела воинов обледенели. Один из них в первом часу ночи не выдержал и, бросив своих товарищей, пошел к бане, но как только он с мороза очутился в тепле, так сразу «оттаял» и пал замертво. Святые же мученики молили Господа укрепить их. В третьем часу ночи заблистал над ними теплый свет, настолько теплый, что растопил лед. В это время вся охрана спала, кроме тюремного сторожа по имени Аглаий. Он слышал их молитвы и размышлял про себя, как это тот, прибежавший из холода в тепло, помер, а эти, на таком морозе стоя, еще живы. Пораженный внезапным светом над мучениками, он возвел глаза к источнику света и увидел тридцать девять венцов, сходивших с неба. Аглаий догадался, что тот, прибежавший в баню, отвержен от лика святых. Он немедленно разбудил спящую стражу, сбросил с себя одежду и побежал к тем 39-ти, громко крича: «И я христианин!» И, став между ними, воззвал: «Господи, в Тебя верую, причти меня к числу этих мучеников Твоих!» И снова их стало сорок человек – сошел и сороковой венец, и посрамлен был диавол. Они же стояли все вместе и пели 11-й псалом: «Спаси мя, Господи, яко оскуде преподобный».
На следующий день, удивленные тем, что святые не замерзли за ночь, мучители приписали это особому искусству, которому они где-то научились. Когда же увидели тюремного сторожа и узнали от других охранников, в чем дело, то пришли в ярость. Святым мученикам перебили голени железным молотом. Среди них был один совсем юный местный уроженец по имени Мелитон. Мать его, тоже христианка, испугалась, что он не выдержит пыток. Она встала при нем неотступно и уговаривала не страшиться. Святые мученики, умирая, свидетельствовали, что души их избежали работы вражией и что умирают они со Христом и во Христе.
Тела мучеников положили на колесницы и повезли на сожжение. Святого Мелитона, еще живого, подняла его мать и понесла следом. У нее на руках он и скончался. После сожжения на костре обугленные кости святых сорока мучеников Севастийских были сброшены в реку. Но Господь сохранил их. Спустя три дня мученики явились во сне блаженному Петру, епископу Севастийскому, и велели взять их останки со дна реки и предать погребению. Тот вместе с несколькими клириками пришел ночью к реке, и увидели они, что кости, даже малая их частица, светятся в темноте. Собрав все кости, их перенесли в подобающее место.
Имена́ святы́х му́чеников: Кирио́н, Канди́д, Домн, Иси́хий, Иракли́й, Смара́гд, Евно́ик, Валент, Вивиа́н, Клавди́й, Приск, Феоду́л, Евти́хий, Иоа́нн, Кса́нфий, Илиа́н, Сиси́ний, Агги́й, Ае́тий, Фла́вий, Ака́кий, Экдит, Лисима́х, Алекса́ндр, Или́й, Горго́ний, Фео́фил, Дометиа́н, Га́ий, Лео́нтий, Афана́сий, Кири́лл, Сакердо́н, Никола́й, Вале́рий, Филокти́мон, Северная, Худио́н, Мелито́н, Агла́ий. Му́ченичество их о Го́споде началось 26 февраля, сме́рть же они́ при́няли 9 ма́рта. В этот де́нь и пра́зднуется их па́мять.
